– Вот ты пришел к нам, а у нас тут х…я, сатана и ублюдство, – язвит Брут. – А ты из этого должен сделать романтичную историю о музыкантах, идущих к мечте, да? Ведь если писать правду, то нужно писать обо всем этом…В это время в глубине комнаты настраивают барабаны. Мы сидим за столом с закусками, алкоголем, сигаретами и одноразовой посудой. Дом, арендованный “задвигами”, стоит в деревне под Петрозаводском, на самом краю заросшего сорняком поля. Первый этаж превращен в студию, что, впрочем, не мешает тут же организовать столовую и бар с “курилкой” за окном. Еду готовят “селянки” и заезжие друзья. С каждым таким визитом запись откладывается на неопределенное время. Потом начинается аврал, мобилизация всех сил, физических, душевных, хоть каких-нибудь. Именно так, после четырех дней репетиций, беспрестанного сочинительства и разгула начинается запись.
– Как будет называться песня? – звукорежиссером согласился быть Евгений (Юджин) Спиров.
– “Обратный отсчет”.
– Как я всегда говорю Антохе, – продолжает Брут, – мол, значит, ну хватит, вот этой фигни всей, рока, вот этого вашего джи-джи-джи. Сейчас это никому не нужно. Рок – это же не всегда смешно.
На запись барабанов для одной песни может уйти несколько часов… Потом небольшой перерыв, и снова настройка-репетиция-запись, настройка-репетиция-запись.
– Антон, для чего все это нужно? Запись в четырех сотнях километров от Питера, отельный дом, куча аппаратуры, которую пришлось вести за город?
– Я мечтал забраться с группой, инструментами и аппаратом куда-нибудь за город и заниматься чистым творчеством сколько душе угодно. Сочинять, записывать песни.
– Почему в Карелии, ведь давно живете в Питере?
– Так комфортней. Можно время с удовольствием и с пользой провести. А мы и не собирались одно от другого отделять. Правда, удовольствия у нас пока больше, чем дела.
– А чем все это должно закончиться, альбомом, концертом, чем? Что вы хотите получить в итоге?
– У нас есть некие надежды на то, что это понравится всему человечеству, для этого выкладываем в интернет. Но самоцелью это не является. Мы считаем, что мы занимаемся настоящим творчеством. Ни под кого не подписаны – глупо на это сейчас рассчитывать – делаем все исключительно для самих себя. Если честно, играть в рок-группу уже надоело на данном этапе жизни. Поэтому те два года, что мы в консервации провели, они были полезными для нас, чтобы мы в головах своих разобрались, поняли, кто прав, кто виноват, давно уже простили другу друга. И этого было достаточно, чтобы мы соскучились по этому делу и осознали, что в жизни больше ничем не хочется заниматься.
– То есть, был конфликт?
– Не то чтобы конфликт… Это, наверное, накапливается в любой группе: раздражение…
– Какой-то критический максимум, – уточняет Брут.
– Да, какие-то взаимные обвинения, которые какое-то время сдерживаются, а потом выплескиваются. Что и произошло.
– В “Задвигах” ключевое слово – “открытый”, – рассказывает Дмитрий Литвиненко.- Без ограничений по жанрам, по людям. Тут есть два фактора. Первый, конечно, личностный. Когда “Задвиги Поплавского” прекратили существование, просто возвращаться к старому формату не хотелось. Хотелось, чтобы был какой-то эффект новизны, свежести, нужно было что-то менять. И решили пойти таким путем. Во-вторых, меняется вокруг и реальная картина мира. Формат просто группы в век постепенного отказа от таких стандартных форматов, как “альбом”, “радиостанция”, “музыкальный канал”, надо быть более медийным, более вариативным.
Когда к записи уже все готово, внезапно наступает обед. Обед для музыканта – святое, пропустить нельзя. Поэтому обедаем. После трапезы снова настройка барабанов. Потом – дубль за дублем – пишется трек. К ночи готовы записи трех барабанных сессий.
“Время собирать камни, время запирать ставни. Я в самом конце пути!” – поет Брут.
А утром все с начала. Все 11 дней.
P.S. В пятницу 3 июля “Задвиги” дадут концерт в Jam Сafe в Петрозаводске.